Вначале было пиво,
Потом пошёл коньяк.
Имелась перспектива
Надраться натощак.
Уже ни колбасы, ни сыра,
Закуска – Бог бы с ней!
Несовершенство мира
Печалило сильней.
Уже мутились наши
Кристальные умы,
Из неупиваемой чаши,
Похоже, пили мы.
«Живой?» - спросил я кума,
И мне ответил кум,
Немножечко подумав:
«Cogito ergo sum» .
Запела где-то лютня,
На краешке земли,
Тогда в волненьи смутном
Мы встали и пошли.
Мы встали, и пошли мы,
Молчание храня.
Еще не пилигримы,
Уже не алкашня.
Пошли мы по Арбату,
Пошли мы по Тверской,
Как два больших фрегата
По глади по морской.
И шли мы, словно судьи,
С сознаньем правоты,
И расступались люди,
И прятались менты.
Увидели фашиста,
И дали ему в глаз!
Увидели «нашиста» -
Он убежал от нас.
Кругом бабло косили,
Цинично, напоказ.
Мы шли спасать Россию,
А ей было не до нас.
Кругом в грехе и блуде
Клубился Вавилон.
Смешались кони, люди,
«Билайн» и «Мегафон».
Средь этой свистопляски
Мы шли, что было сил,
Как Минин и Пожарский,
Мефодий и Кирилл.
Мы в Кремль позвонили –
Кремль недоступен был.
Мы Думу разгромили,
И Кремль перезвонил!
А мы им: «Надоели!
Пора бы знать и честь!
На сборы две недели!»
И Кремль ответил: «Есть!»
Мы шли под вой клаксонов,
Шли как девятый вал,
И даже сам Лимонов
В сторонку отбежал.
А чтобы деток наших
Избавить от чумы,
Останкинскую башню
К чертям спилили мы!
Потом еще побочно,
С собой не совладав,
Зачем-то взяли почту,
Вокзал и телеграф.
И в центре заварушки
Был кум во всей красе –
Стрелял он из Царь-пушки
По Рублевскому шоссе!
И кычели зегзицы,
Как гром звенел кимвал,
И каялись блудницы,
И Лазарь восставал.
Прошли Москву мы насквозь,
А там, глядишь, Урал.
Сибирь уж показалась –
За ней блеснул Байкал.
Покуда были силы,
Мы шли и шли вперед,
И мы б спасли Россию,
Но кончился завод...
И мы вернулись в стойло,
Там жены ждали нас.
Отпаивали пойлом
С названьем мерзким «Квас».
Конечно, кто-то скажет:
«Всё сказки и вранье!».
Я не обижусь даже,
Скажу лишь: «Ё-моё!»
Да разве ж это диво?
Бывает и не так,
Когда вы после пива
Засадите коньяк!