Стихи

[Nikos]

Какое пронзительное стихотворение...

[Феличита]

Да, великолепно! Какие образы интересные!

[ИРИНА Т]

Спасибо, Вера. Я впервые эти стихи читаю!

[Вера]

Спасибо, Вера. Я впервые эти стихи читаю!

Всегда радуюсь новым читателям - нашего полку прибыло

x x x

В стае диких гусей был второй,
Он всегда вырывался вперед,
Гуси дико орали: "Встань в строй!"
И опять продолжали полет.

А однажды за Красной Горой,
Где тепло и уютно от тел,
Понял вдруг этот самый второй,
Что вторым больше быть не хотел:

Все равно - там и тут
Непременно убьют,
Потому что вторых узнают.

А кругом гоготали: "Герой!
Всех нас выстрелы ждут вдалеке.
Да пойми ты, что каждый второй
Обречен в косяке!"

Бой в Крыму: все в дыму, взят и Крым.
Дробь оставшихся не достает.
Каждый первый над каждым вторым
Непременные слезы прольет.

Мечут дробью стволы, как икрой,
Поубавилось сторожевых,
Пал вожак, только каждый второй
В этом деле остался в живых.

Это он, е-мое,
Стал на место свое,
Стал вперед, во главу, в острие.

Если счетом считать - сто на сто! -
И крои не крои - тот же крой:
"Каждый первый" не скажет никто,
Только - "каждый второй".

...Все мощнее машу: взмах - и крик
Начался и застыл в кадыке!
Там, внизу, всех нас - первых, вторых -
Злые псы подбирали в реке.

Может быть, оттого, пес побрал,
Я нарочно дразнил остальных
Что во "первых" я с жизнью играл,
И летать не хотел во "вторых"...

Впрочем, я - о гусях:
Гусь истек и иссяк -
Тот, который сбивал весь косяк.

И кого из себя ты не строй -
На спасение шансы малы:
Хоть он первый, хоть двадцать второй -
Попадет под стволы.

1980

[ИРИНА Т]

Всегда радуюсь новым читателям

Да я не новый читатель. Высоцкий очень много значил в моей жизни. Я в своё время собирала и переписывала (вручную) все неизданные стихи и песни Высоцкого.
Потом появились профессионалы: хранители, собиратели...

[Вера]

О, да! Некоторые так ревностно хранят, что и не подступись. Наверняка и фонограмм существует больше, чем известно любителям. А с автографами вообще такая темная история, что никто и до сей поры не может разобраться, где рука Высоцкого, где намеренные подделки, а где искренние заблуждения.

[Максимыч]

О, да! Некоторые так ревностно хранят, что и не подступись. Наверняка и фонограмм существует больше, чем известно любителям

Наверняка многие записи таких "ревнителей" уже утеряны безвозвратно. Магнитные плёнки неуклонно осыпаются, причём после определённого времени процесс идёт лавинообразно. То, что записано 30-35 лет назад, уже сейчас вряд ли можно прослушать. А оцифровывать они навряд ли будут - есть риск, что записи "уйдут на сторону". Получается собака на сене...

...никто и до сей поры не может разобраться, где рука Высоцкого, где намеренные подделки, а где искренние заблуждения.

Знаю, что очень многие стихи, ранее переписывавшиеся от руки, а теперь гуляющие в Сети, Высоцкому только приписываются. Боюсь, что установить абсолютно точно, что "его", а что - "не его", не удастся никогда. Но это удел всех выдающихся творцов.

[Вера]

очень многие стихи, ранее переписывавшиеся от руки, а теперь гуляющие в Сети, Высоцкому только приписываются. Боюсь, что установить абсолютно точно, что "его", а что - "не его", не удастся никогда.

Нет, теперь уже много меньше, все-таки отдельные энтузиасты-высоцковеды не зря хлеб едят. (хотя 2 самых главных монстра неистребимы, как "тараканы из щелей")
Печально то, что ГКЦМ, который вроде бы обязан этим заниматься, ничего не делает. Самая главная собака и есть.

[Максимыч]

Вера, Вы очень заинтриговали Не могли бы описать ситуацию подробнее?

[Вера]

Какую именно?

[Максимыч]

С двумя монстрами

[Вера]

Аааааа, дошло.
Это "Последний приют" и "Светя другим, сгораю сам". Уже сколько копий сломано, уже автор "Последнего приюта" точно установлен, а народ все причисляет их к "самым последним стихам Высоцкого".

[Максимыч]

"Последний приют" читал и сразу подумал, что не мог Высоцкий так написать (если не секрет, кто же настоящий автор, если, конечно, его имя что-нибудь кому-нибудь говорит?)... "Светя другим..." - сразу не вспомню, может быть, тоже попадалось.

[Вера]

Автор «Последнего приюта» - Юрий Александрович Федоров – родился в 1945 году, врач, с 1979 года в Москве, в настоящее время пенсионер.
Его страничка на «Стихи.Ру» http://www.stihi.ru/avtor/fedorov1, здесь же опубликован "Последний приют"
Ю.Федоров публиковал стихотворение по месту работы в заводской многотиражке "За Родину!" ("Энергомаш" , г.Химки, Моск.обл.). В №19-20 от 23 июля 1991г. - напечатаны мои "Последний приют!", "Какой июль! Какое лето!", отрывок "Ваганьково в сентябре".
В 2001 году подборка стихов вышла в сборнике «Лирический дневник».
Выходные данные книги:
ИSBN 5-7237-0273-4 УДК 822-1
ББК 84Р7-5
Фёдоров Ю.А. Лирический дневник. М: Российский химико-технологический университет им. Д.И.Менделеева, 2001. - 134 стр., тираж 150 экз.

О "Светя другим" можно здесь почитать. http://ubb.kulichki.com/ubb/Forum53/HTML/001697.html

[Максимыч]

Спасибо, Вера! Фёдоров показался достаточно интересным поэтом (хотя я, честно говоря, в поэзии не разбираюсь ). Надеюсь, "Последний приют" приписали Высоцкому без его ведома. А "Светя другим..." (тут и я это понимаю ) - текст абсолютно слабый. Если допустить гипотетическую возможность, что 16-летний школьник Тимур Шаов (который, скорее всего, уже тогда планировал поступать в мединститут и мог знать выражение доктора Тульпиуса ) мог написать такое на смерть Высоцкого, то сейчас ему было бы стыдно это вспомнить... Грешным делом подумываю - уж не мог ли это написать тот парень из нашего института, который затем проткнул себе сердце шилом? У него стихи про Высоцкого были, он пел под гитару, кто-то что-то мог записать... Тогда, когда я его знал, он уже писал поталантливее, но в 1980 году тоже был пацаном...

[olira]

Хотела тогда спросить, а вот это Высоцкий или подделка:

«Новые левые - мальчики бравые...»
Новые левые - мальчики бравые
С красными флагами буйной оравою,
Чем вас так манят серпы да молоты?
Может, подкурены вы и подколоты?!

Слушаю полубезумных ораторов:
"Экспроприация экспроприаторов..."
Вижу портреты над клубами пара -
Мао, Дзержинский и Че Гевара.

Не [разобраться], где левые, правые...
Знаю, что власть - это дело кровавое.
Что же, [валяйте] затычками в дырках,
Вам бы полгодика, только в Бутырках!

Не суетитесь, мадам переводчица,
[Я не спою], мне сегодня не хочется!
И не надеюсь, что я переспорю их,
Могу подарить лишь учебник истории.

[Вера]

Да, это 100% Высоцкий. Существует автограф.
А вот еще одно "под Высоцкого": Казалось мне, я превозмог... http://www.liveinternet.ru/users/2280424/post97464652/ да и вообще там много интересного. Сурьезные люди эти текстологи... на наше счастье. Жаль, недружные.

[ppd]

см. ещё

[olira]

Спасибо за ответ!

[Вера]

Дорожный дневник

I. * * *

Ожидание длилось,
а проводы были недолги -
Пожелали друзья:
"В добрый путь! Чтобы все - без помех!" -
И четыре страны
предо мной расстелили дороги,
И четыре границы
шлагбаумы подняли вверх.
Тени голых берез
добровольно легли под колеса,
Залоснилось шоссе
и штыком заострилось вдали.
Вечный смертник - комар -
разбивался у самого носа,
Лобовое стекло
превращая в картину Дали.
Сколько смелых мазков
на причудливом мертвом покрове!
Сколько серых мозгов
и комарьих раздавленных плевр! -
Вот взорвался один,
до отвала напившийся крови,
Ярко-красным пятном
завершая дорожный шедевр.
И сумбурные мысли,
лениво стучавшие в темя,
Устремились в пробой -
ну,
попробуй-ка, останови!
И в машину ко мне
постучало просительно время -
Я впустил это время,
замешанное на крови.
И сейчас же в кабину
глаза сквозь бинты заглянули
И спросили: "Куда ты?
На запад?
Вертайся назад!"
Я ответить не смог:
по обшивке царапнули пули.
Я услышал: "Ложись!
Берегись!
Проскочили!
Бомбят!"
Этот первый налет
оказался не так чтобы очень:
Схоронили кого-то,
прикрыв его кипой газет,
Вышли чьи-то фигуры
назад на шоссе из обочин,
Как лет тридцать спустя -
на машину мою поглазеть.
И исчезло шоссе -
мой единственный верный фарватер,
Только - елей стволы
без обрубленных минами крон.
Бестелесный поток
обтекал не спеша радиатор.
Я за сутки пути
не продвинулся ни на микрон.
Я уснул за рулем:
я давно разомлел от зевоты.
Ущипнуть себя за ухо
или глаза протереть?
В кресле рядом с собой
я увидел сержанта пехоты:
"Ишь, трофейная пакость, -
сказал он. - Удобно сидеть".
Мы поели с сержантом
домашних котлет и редиски.
Он опять удивился:
откуда такое в войну?
"Я, браток, - говорит, -
восемь дней, как позавтракал в Минске.
Ну, спасибо. Езжай!
Будет время - опять загляну".
Он ушел на восток
со своим поредевшим отрядом.
Снова мирное время
пробилось ко мне сквозь броню:
Это время глядело
единственной женщиной
рядом.
И она мне сказала:
"Устал? Отдохни - я сменю".
Все в порядке. На месте.
Мы едем к границе. Нас двое.
Тридцать лет отделяет
от только что виденных встреч.
Вот забегали щетки -
отмыли стекло лобовое.
Мы увидели знаки,
что призваны предостеречь.
Кроме редких ухабов,
ничто на войну не похоже.
Только лес - молодой,
да сквозь снова налипшую грязь
Два огромных штыка
полоснули морозом по коже
Остриями - по-мирному -
кверху,
а не накренясь.
Здесь, на трассе прямой,
мне, не знавшему пуль,
показалось,
Что и я где-то здесь
довоевывал невдалеке.
Потому для меня
и шоссе, словно штык, заострялось,
И лохмотия свастик
болтались на этом штыке...

1973